Ρα*

*- лат. «Солнце» 

Глава 14
Не смешно

Дима вошел в кухню с испаренной на лбу. Он нервничал более чем обычно.
Я ела первый за три дня бутерброд, а макс мыл посуду.
- Он сознание потерял.. - промямлил Дима.
- И… - сказала вопросительно сказала я попивая кофе кофе…
- Я его сильно не привязывал – продолжал мямлить он, переминаясь с ноги на ногу. Я прыснула. Как нашкодивший ребенок на ковре у директора. Смешной пухлый ссутулившийся. В ожидании то ли гнева, то ли одобрения.
- Ну и ладно. Дальше квартиры не убежит.
- А дверь я закрыл. - добавил он поспешно.
- Умничка, - промямлила я, прям как училка младших классов и указав рукой на тарелку с бутербродами опять также промямлила – на скушай вкусняшечку.
Я почувствовала как Макс улыбнулся. Да все правильно, я - мило шучу.

Я любила играть с людьми. В кошки мышки, в прятки, в бабая и тому подобные. Но мои игры не всегда заканчивались кровью. Иногда мои игрушки могли отделаться легким испугом.
Это произошла за пару месяцев до того как мой отец выгнал меня. Я лежала в своей комнате на кроватке и читала очередной трактат по психологии. Над моей головой было невыносимо шумно. Соседи ругались. Вещи гремели женщина причитала, мужчина орал. Но громче все же женщина. В тот миг я думала, что будь я на его месте, я бы ее задушила. Просто, что б не вякала и не разрушала мой покой. Сора продолжалась уже в течении часа, и в мой встревоженный от шума мозг начали проникать идее как прекратить это кваканье раз и на всегда. Я встала с кровати взяла пачку сигарет, один из кухонных топориков, накинула на плечи куртку и вышла в подъезд. Я медленно поднялась к их двери и позвонила. Уже было темно и время около одиннадцати вечера, а в подъезде к счастью не было лампочек. Дверь щелкнула и явно раздражённый мужчина в распахнутом халате и семейных трусах открыл мне и рявкнул «Кто, блять?». В дверях стоял мужчина молодой, но с отпечатками усталости на лице, небритый с взъерошенными волосами. Видя меня он скривился и опять через чур громко, надменно спросил «Че надо?»
Я не торопилась, вкушала момент. Я зажала топорик под мышкой и зажгла себе сигарету. Мужчина все еще стоявший в недоумении опять спросил «Так, тебе че?»
- Вам…
- Че бля?
- ВАМ чего. Мы с вами на ты не переходили. – я выдохнула струйку дыма ему в лицо.- Разрешите войти.
Мужик молча отступился и дал мне пройти. Я зная планировку своей квартиры твердо и уверенно направилась на кухню. Мужик охреневая от происходящего молча потопал за мной. Я села на табуретку достала из подмышки топор и молча положила на стол. Женщина седевшая на кухне со свежими следами слез отшатнулась. Я потушила сигарету прям об стол и взяла в руки топорик и с выражением лица полного психа начала его разглядывать.
- Видите ли, господа. Я сейчас прохожу терапию по работе с гневом и мой психиатр настоятельно рекомендует, чтоб я избегала ситуаций вызывающих у меня раздражение. – я метнула взгляд в сторону женщины. Она вздрогнула – или, как минимум, находить свой зыск в этих ситуациях, ну чтоб снизить уровень стресса. – я закурила еще одну сигарету. Мужчина достал пепельницу и поставил на стол.
 - Мне очень жаль, что ваша ссора так мешает мне сосредоточиться. Рекомендую вам не ссориться впредь. Ведь жизнь так коротка. Любите друг друга. – говорю я многозначительно взвешивая в руке кухонный топорик. Изображая самую безумную улыбку на которую только способна моя мимика. Я встаю и выхожу из квартиры.
Больше они никогда не шумели. Отец сказал, что это было не смешно.

Мы валялись в кровати часами. Играли в карты. Бросались подушками. Это было какое-то сумрачное безумие. Мир скукожился до размеров моей квартиры. Мальчики вели себя как дети. И если что-то падало они замирали и с испугом поглядывали на мое лицо пытаясь угадать я разозлилась или нет. Мы опять пили. Они кричали шумели. Я иногда кричала с ними. Натешившись и опьянев мы валялись в постели не расстилая ее. Макс обнимал мои ноги, а Дима лежал головой на моем животе.
Макс смотрел на меня с жалостью и обидой.
- А если б мы встретились при других обстоятельствах…- я захихикала.
- То что?
- Нет, ты не понимаешь, не смейся! Все бы было по другому. Мы бы стали друзьями. Гуляли бы вместе веселились.- Я опять хихикнула.
 – Макс, не существует никакого "бы". "Мы бы"- нет, не было и никогда не будет. По другому не бывает. Если ты хочешь дружить и веселиться то делай это сейчас. - Макс поморщился и вздохнул.
- А что вам друзья мои не весело? - сказала я командным тоном.
Дима встал и вышел из комнаты. Я слышала как он открыл нашу темницу.
И после того как дверь открылась вся квартира наполнилось тягучей серой тишиной. Что-то случилось.

Ρα*

*- лат. «Солнце» 

Глава 13
Кровь

В раннем детстве мне казались все люди нещадно жестокими. С возрастом я конечно поняла что дело было не в них, а во мне. Когда отец еще не оставил попытки очеловечить меня и сделать из меня каплю в серой массе этого безмолвного дерьма под названием социум, я ходила в детский садик. Сейчас мне кажется, что все лица там начиная от воспитателей и поваров заканчивая детьми были искажены гримасами жестокости под стать закаменевших гримас гнева или ужаса на трупа. Комнаты казались серыми и заполненными липкой черной грязью от пола до потолка. Игрушки кишели паразиты. Но были в этом и приятные моменты. Если ты кого-то поранишь, то все подумают, что это случайность. Ты ведь ребенок. Я не любила играть с другими детьми и предпочитала сидеть где ни-будь на возвышение, к примеру на ветки дерева или на лесенке и наблюдать за тем как мальчишки дерутся за мяч, а девчонки тягают друг друга за волосы. Когда конфликты улаживались воспитательницей я начинала скучать. Кроме драк и слез там ничего интересного больше не происходило. Я помню ясно момент осознания глупости и не дальновидности детей окружавших меня. Их проблемы и драмы были столь примитивны, что создать новую трагедию не составляло особого труда. И я стала развлекать себя следующим образом : я подначивала двух или трех ребят друг против друга, а когда начиналась потасовка отходила в сторону, что бы пронаблюдать кто победит. К несчастью как правило вовремя подбегала воспитательница и разнимала драку до первой крови. В такие моменты я ощущала как мой гениальный план по разрушению чьей-то жизни провалился. Но одна из таких забав чуть не стоила мне отчисления. В один из таких дней для драки я приметила двух "не разлей вода" подружек постоянна таскавших с собой двух куколок и сумочку с общим гардеробом. Я заметила, что они ссорились если из сумочки что-то пропадала или терялось. В это время была ранняя весна на улице было уже тепло, но еще не подсохшая грязь хлюпала под ногами. Мы вышли на прогулки и эти двое как обычно разложили свое богатство на одной из лавок под которой к их несчастью была небольшая но очень грязная лужа с серо черной водой. Я прекрасна понимала, что они, разложившись там, не сдвинутся с места еще час минимум, а мне хотелось забав. Я подошла к воспитательнице. Дергая за рукав и корча самую несчастную физиономию начала лепетать что-то типа того, что знаю, что ябедничать не хорошо, но я очень забочусь, а качестве выполняемой ею роботы. Воспитательница с недоумением спросила, что же конкретно я имею ввиду. Но я юлила дальше. И стала объяснять, что не знаю на сколько важно, что б все дети обязательно съели свой обед. Она уже разволновалась и раскрасневшись встала с большой качели на которой до этого сидела и присела рядом со мной на корточки взяла за плечи и глядя в глаза стала допытываться теряя терпение. А дальше было только дело техники. Она трясла меня и уже повышая голос хрипло говорила :
- Ну говори уже что? У кого-то конфеты? У кого? Кто-то из дома притащил? Говори кто?
Я не сказала ни слова. Тогда она прищурившись от натуги напряжения своих извилин стала вглядываться мне в глаза. Все что мне оставалась сделать это бросить один единственный взгляд в сторону своих жертв. Воспитательница как спущенный с цепи цербер подскочила и рявкнула через всю площадку девочкам, чтоб немедленно подошли к ней. Малышки улыбаясь и ни о чем не подозревая направились к ней, а я в это время уже бежала в сторону своего излюбленного дерева, чтоб понаблюдать за содеянным. Лавка с разложенным кукольным гардеробом находилась как раз на трети пути до моего дерева. Проходя мима я аккуратно оглянулась никто ли не смотрит и убедившись в том, что воспитательница занята ярым обыском, а все дети заняты исключительно собой, аккуратно столкнула чемоданчик со скамейки. Яркие побрякушки шлёпнулись прямо в лужу и стали медленно погружаться в грязь. К тому моменту когда я забралась на дерево воспитательница уже отпустила девочек и занялась обыском других детей на наличие недозволенных предметов и конфет в частности. Кстати, в тот день она таки нашла три конфеты, два спичечных коробка, одни ножницы, три булавки и невиданное количество ржавых гаек.
Девочки приблизились к скамейки и события начали развиваться именно так как я и хотела. Одна взвыв от злости толкнула другую в грудь и завопила это ты виновата. Вторая не растерявшись вцепилась ей в волосы и начала лупить слабым кулаком по щекам. Девочки катались по земле как два сцепившихся щенка, так же взвизгивая и захлебываясь то слюной то слезами. Они катались по земле, а воспитательница в далеки обыскивала очередного мальчугана и была так увлечена, что не заметила возни у себя за спиной. Девочки перекатывались все ближе и ближе к щебню. И в момент апогея драки одна из них схватила горсть щебня и со всей своей детской силой швырнула второй в лицо. Что-то хрустнуло треснуло или щелкнуло. Звук был такой словно резко рванули плотную материю. На пыльную землю хлынула кровь. Девочка бросившая камни взвизгнула, подскочила на ноги и начала громко плакать. Воспитательница только теперь увидела, что случилась. Вторая малышка лежала на земле и из ее носа рта и головы стекала кровь. На голове между светлыми волосами виднелась глубокая рваная рана от удара камнем. Нос был скошен набок. Она лежала и не двигалась. Она не дышала, а издавала какие-то сипло хрипящие звуки и захлебывалась. Будто хотела закричать, но была под водой. Воспитательница подскочила к ней начала звать на помощь. Она подняла девочку на руки и начала трясти, а та свисала в ее руках как тряпичная кукла с открытыми глазами и заливающей красной палитрой лицом. Подбежала еще несколько женщин. Раненного воробушка унесли. А вторая малышка все это время стояла рядом рыдала и задыхаясь причитала, что она не хотела. Воспитательница заляпанная кровью и сама уже в слезах повернулась к плаксе и начала орать.
- Что черт побери произошло?!
 Плакса трясясь от ужаса и слез указала пальцем на лужу с плавающим в ней барахлом. Воспитательница взревела от ярости и залепила плаксе пощечину. В этот момент подоспела еще одна женщина и увела ребенка.
Моя воспитательница была молодой женщиной. Худой и красивой с тонкими пальцами и плавными чертами лица. Я знала, что она хочет казаться доброй. Для этого она не пользовалась косметикой, а только мазала губы медом. Хотя я догадывалась, что это не для красоты а просто её маленькая слабость, для самой себя. Я замечала как она проходя мимо зеркала, на минуту задерживалась чтоб полюбоваться своей тонкой талией и русыми волосами аккуратно заплетенными в косу. В тот день она была в своем любимом серо лиловом пальто. Точнее я почти уверена что пальто должно было быть серым и его лиловый оттенок был лишь результатом неудачной попытки сделать его красным. Она с белым лицом залитым слезами, окровавленными трясущимися руками и пустым взглядом медленна поворачивалась небрежно осматривая место преступление. Она скользнула взглядом по гравию с каплями крови по лавке с двумя куклами в пестрых одеждах. По луже с ее содержимым и остановила взгляд на мне. Ее лицо исказилось от гнева и ужаса.
- Ты! - завопила она и трясущейся рукой показала на меня пальцем – Ты! - Она вопила и приближалась к дереву. Я в этот момент взобралась на пару метров повыше точно зная, что за мной она не полезет. Она остановилась у дерева и начала колотить ствол руками. – Ты! Спускайся немедленно, Ира! Слышишь дрянь, иди вниз! Это ты Сделала!
Я корча лицо полное недоумения уточнила, что же я сделала?
- Это ты, дрянь! Ты мне сказала, что у детей есть конфеты! Это ты сука, меня отвлекла.
Пока она лупила кулаками ствол и старалась схватить меня за штанину, я решилась звать на помощь. Через секунду возле нас стаяла директор и держа воспитательницу за локти пыталась от тащить ее от дерева.
- Это дрянь меня отвлекла. Это дрянь….
- Подожди - говорила старуха полноватая седая тетка в засаленном костюме. - Подожди, успокойся, что она сделала? Ира, можешь спускаться.
- Она сказала чтоб я обыскала детей!
- Ира это правда?
- Нет.- коротко ответила я.
Воспитательница взвыла:
 – Нет, ты мне сказала, что важно обедать. И как плохо если кто-то не поест. Это ты. Ты мне намекнула... она мне намекнула...
Директриса посмотрела на меня с вопросительным взглядом отвечай мол таки или нет.
Я спокойно спустилась на ветку ниже и сказала.
- Да, я сказала, что ваша работа очень важна. И я уверенна, что это не хорошо если кто-то пропускает обед, но это все что я сказала.
Воспитательница запнулась и перестала реветь. Она замерла с остолбеневшим взглядом на миг. И разрыдалась. Директриса обняла ее и отвернув от дерева сказала, чтоб та шла к ней в кабинет, но воспитательница вырвалась и бросилась поднимать запачканные вещи. Потом повернулась ко мне лицом и взмахивая испачканной в грязи шмотью завопила.
- Это ты, дрянь, перевернула. Я знаю, что это ты! Ты спланировала! Ты так и хотела! - директриса помогла спуститься мне с дерева и опять одарила меня вопросительным взглядом.
-Они из-за вещей подрались, да? - спросила он, я кивнула. - Ты видела как вещи упали?
Я в ответ недоуменно подняла глаза и пожимая плечами сказала.
- Нет, наверное это был ветер.
И как по волшебству в этот момент рванул сильный весенней ветер. Солнце уже было скрыто серой плевой облаков с которых срывался мелкий дождь. Детей на площадки больше не было. Директриса еще раз сказала воспитательнице иди к ней в кабинет, а меня взяла за руку и отвела в игровую. Я еще никогда не была так счастлива и довольна собой.