Ρα*

*- лат. «Солнце» 

Глава 20

Ключ

Мы просидели так несколько часов. Не знаю сколько, но я заснула. Проснулась я от удара. Мое лицо столкнулось с липким окровавленным полом. Макс подскочил и схватил лежащий на столе кольт. Я молчала.
- Я сейчас тебя убью. Ты это знаешь.
- Да.
- Почему ты не боишься?
Я рассмеялась :
- А что терять?
- Скажи мне зачем? Зачем ты все это сделала? Зачем ты нас суда притащила? Зачем?
- Интересно. - сказала я.
Обычно мое лицо реагирует на это слово как-то специфически. В глазах появляется здоровый блеск а эмоции становятся живее, но сейчас не чего не произошло.
- Что интересно? - взвыл Макс, вытянутая рука с пистолетом крепко сжатым в кисти подрагивала, на лбу выступила испарена. Я разглядело в его взгляде нечто новое, но точно не могла определить что - отчаяние? Безумие? Возможно, но точно там не было этого раньше.
- Интересно было чем это закончиться.
По его лицу покатились слезы.
- Что?? – произнес он переходя на вопль – Ну что в этом может быть интересного? – кричал он захлебываясь слезами.
- Самое интересное всегда происходит у тебя в голове. - Прошептала я.

Руки тряслись. Он мялся с наги на ногу сжимая пистолет направленный на меня. Я все еще лежала лицом в луже крови. Щека начала прилипать к полу и я начала подниматься. И в тот момент когда мое тело достигло вертикального положения я услышала громкий хлопок.


Сначала я была уверенна что – воплощение зла во мне. Монстр из монстров чудовище из чудовищ. Но теперь я была не уверенна. Как только пуля прошила мое тело мир перевернулся. Я перестала быть монстром. Шестеренки внутри меня с треском стали рассыпаться. Я прикоснулась к точке в которой разгорался огонь. Пуля засела где то внутри меня. Она горела и плавилась из нутрии. От этого кровь вытекающая из раны казалась холодной. Я услышала свое дыхание. Хриплое тихое. Так я никогда не дышала. Я чувствовала как начинаю тонуть в собственной крови. Все было кончено. Мои страхи были разрушены. Я никогда не была монстром.  Но мне было страшно. Я так боялась вреда и разрушений, что пресекала любые вмешательства в мой маленький мир, я предпочла пугать окружающих больше чем они могли напугать меня.
 Я рухнула на пол. Ощущение было такое, что не я на него упала а он стеной обрушился на меня. Гравитация исчезла. В моей памяти вдруг всплыл эпизод который я напрочь забыла. Мне три года или около того. Утро воскресения это было мое первое первое апреля которое я могла в полной мере осознать. Я сижу рядом с родителями на кровати. Солнце заливает комнату и отсвечивается от белоснежного постельного белья. Родители смеются. Я молчу и смотрю на них. Они смеются между собой и надомной чуть – чуть. Мать поворачивается ко мне и просит принести книгу чтоб почитать мне. Я радостно срываюсь с места, сползаю с высокой кровати, бегу в свою комнату, беру книжку с белым медведем на обложке и бегу назад. Я захожу в комнату и вижу как отец сидит на кровати один и смеется. Я спрашиваю у него где мама, а он смеется и говорит, что она испарилась. Мне вдруг становиться больно и горько от этих его слов. К горлу поднимается ком. Я чувствую что меня обманывают. И я не знаю что с этим делать. Я начинаю плакать, а отец все смеется. Я говорю, что не верю ему, и что люди так просто не исчезают, и что она просто где то спряталась. А он просто улыбается в ответ. Я начинаю звать маму. И тут слышу ее смех под белой простынью. И меня будто ударяет током – меня предали, мои обманщики были за одно. В этот момент я как-то даже не догадалась, а с горечью почувствовала, что на этом празднике смеха и розыгрышей я лишняя. Как впрочем и в их жизни. Я помню, что мне было очень больно в груди, в горле стоял ком щеки горели и по ним текли огромные слезы. Но я больше ничего не сказала. Я просто не смогла говорить, ком в горле вырос до таких размеров, что сложно было дышать не то чтоб сказать что-то и я просто вышла из комнаты.
Я зашла в свою комнату залезла на кровать и спряталась в одеяло причем не так то просто накрылась, а залезла в щель между одеялом и постельным бельем. Сидя там в тишине, окруженная белым светом я думала о белых медведях. Но не только о них. Я думала что я лишняя. Что меня надо вычеркнуть, удалить. Впервые ощутила страх быть обманутой, быть униженной и брошенной. Я свернулась калачиком и тихо прошептала "Лучше бы я умела так «исчезать». Тогда бы я не боялась. Я бы пугала"

Мое сердце закололо и боль разлилась новой волной, я пришла в себя и открыла глаза. Надо мной стаял Макс пытаясь зажать своей футболкой рану и быстро шептал сморщившись от боли :
- Прости, прости, прости меня пожалуйста, я не знал что это так... так больно…
Он шептал "прости" тихо и сипло хлюпая носом. По его лицу текли слезы. Целые реки протекали от глаз по щекам и носу, капали с подбородка.
- Прости, прости, прости. Не умирай пожалуйста. Я люблю тебя. Все будет хорошо. Пожалуйста, прошу тебя, скажи мне... нет, не уходи, останься, смотри на меня. Скажи мне где ключ?